Все происходящее с нами уже было когда–то.
И это не фраза из документального фильма о цикличности бытия. К такому выводу приходишь, когда понимаешь, что до тех пор пока не разобьется твой лоб, либо не разлетятся грабли, глухой гул от ударов будет разноситься вокруг, высекая драгоценные искры опыта.
Иного иногда не дано.
Я проколол левую мочку.
Этот поступок говорил тогда о многом. Мы были зелеными, любили одну и ту же музыку и проводили много времени обсуждая, кто же сделал лейбл круче и ненавидя диджеев, играющих не с винила. У нас была своеобразная публика, но она была душевной, мы редко ссорились и вообще лучше бывает наверное только у хиппи. Однако всегда в моей жизни остро стоял финансовый вопрос, потому как в семье у нас работал один отец, да и бизнес автомобильного перегона уже тогда начали поджимать со всех сторон законодательством. И отец сказал мне «иди и работай». Конечно я и так понимал, что рано или поздно придется перечеркнуть в своем социальном статусе слово «иждивенец» красным маркером. Несмотря на всю свою несознательность, сережку в ухе и аттестатом с тройками я был полон уверенности в том, что это правильно и мужик должен сначала сам встать на ноги, а потом, предварительно перелопатив центнеры человеко–материала, выбрать себе скво, которую нужно будет любить и тоже обеспечивать. Но уверенность была довольно–таки наивной, ибо с реальными трудностями я тогда еще не сталкивался, если только не считать 4–х этапного собеседования в один маркетинговый консалт–центр.
Согласитесь, 4 этапа собеседования как минимум намекают вам на соцпакет, белую зарплату, пенсионные отчисления и что–то еще такое, о чем я тогда догадывался только инстинктивно. Да и сегодня, если бы я потратил месяц (!) на собеседование в одну компанию, я бы рассчитывал, как минимум на личный кабинет, секретаршу с гипертрофированными молочными железами и оклад от 40 000 (по меркам моего города это более чем) Однако уже тогда мне стоило задуматься, почему компания, которая устраивает такие собеседования с 83 кандидатами на место находится в таком обшарпанном здании, имеет штат, как позже выяснилось, в 10 человек и набирает студентов 3–4 курсов на работу. Немного не вяжется воедино, не правда ли?
Но меня это не насторожило, серебряная сережка игриво блестела в моем ухе и жаждала свершений. Скажу одно – это собеседование прошли всего двое: я и одна рыжая девушка, с которой впоследствии мы стали хорошими друзьями. Однако не прошло и двух месяцев, как я понял, что пузырь лопнул и казавшийся успех на собеседовании обернулся ничем. Мы делали всё и даже то, чего маркетолог, по идее, делать не должен. Мы делали это за 15 тысяч, хотя заявлено было 30 на этапах стажировки. Я не буду рассказывать о таких моментах, когда девчонку из отдела аналитики по–старому так фигурально выражаясь поставили на бабки, сказав, что не сдав опрос 10 респондентов вовремя она завалила все исследование и теперь должна 50 тысяч компании.
В общем окончательно прозрев на 5 месяце работы я стал искать новую. И тут крайне удачно подворачивается знакомство с одной девушкой вновь пришедшей, которая только что уволилась с поста ведущего маркетолога компании, занимающейся дистрибуцией алкогольной продукции. Словосочетание «алкогольной продукции» влияет на большинство людей всегда и в данной ситуации огонь в глазах разжигал хороший оклад, премия и непыльная работа, на которую я учился, а не которую приходилось мне делать здесь.
Придя в здание, где мне было назначено собеседование, я столкнулся с пропитанными советским союзом стенами, коридорами сошедшими с книжек про холодную войну и толстых буфетчиц из «Буфета номер 1». Вся атмосфера в здании просто сочилась тоской и бархатной грустью секретарш, вынужденных вечно заполнять нескончаемые отчеты на пожелтевших бланках.
— Артем? – полная женщина радостно смотрела на меня сквозь толстые стекла очков.
— Д–да, здравствуйте, а у вас всегда тут так?
— Да не обращайте внимания! Мы только что оправились от кризиса и вот решили вновь сформировать маркетинговый отдел. Лена о вас хорошо отзывалась…
— Спасибо конечно, я вот справку с места учебы принес, специальность–маркетинг.
— Да ладно, можешь себе оставить, — улыбнулась женщина.
И я начал там работать. С увольнением на предыдущем месте не было проблем: поставка несчастных студентов была налажена по конвейерному принципу и мне тут же нашли замену. На новом месте все шло как нельзя лучше: я работал с 10 до 17, максимум до 17.30 и спустя неделю освоил отчетность на местной программе, которая все время вылетала, но это мелочи.
Надо сказать, что несмотря на то, что все сложилось в общем–то неплохо и деньги теперь были, сережка в моем ухе продолжала поблескивать и требовала больше денег на тусовки и вечеринки. И когда появилась возможность подзаработать на Байкальском Международном Экономическом Форуме (глобальной попойке верхов страны на Байкале, замаскированной под конференцию по решению проблем области. Ну, как обычно), я конечно же не отказался. Нюанс был один: работать нужно было ночью и все заключалось в помощи прилетавшим первым лицам с чемоданами, притом важно было превосходное знание английского, успехи в учебе, ну в общем чтобы у носильщика идеи были направлены на самосовершенствование, а не на подрыв существующего строя. Как ни странно тогда еще я подходил под определение первого типа и мне захотелось по–легкому срубить деньжат.
— Мария Александровна, здравствуйте! Вот на флешке все отчеты за неделю и мерч с трех
магазинов по водке.
Мария Александровна расплылась в улыбке.
— Какооой молодеееец! Я думаю мы с тобой обязательно выйдем на премию в конце месяца!
— Эээ да, было бы неплохо… Мария Александровна, я бы хотел отпроситься и приходить на работу в 12 каждый день.
Я ей поведал мой Ротшильдов план по обогащению за пять дней на 10 тысяч.
— Бедненький! Как же ты сможешь так работать?!
–Да справлюсь как–нибудь, — такое сочувствие со стороны незнакомой женщины меня смущало. Сережка приобрела розоватый оттенок.
— А давай так сделаем: ты отчеты мне так же в конце недели все сдашь, а я тебя прикрою от начальства.
Я потерял дар речи. Лучше и придумать было нельзя! Где–то в голове возникли сомнения, ведь непонятно, кто эта женщина по должности и почему я задумался об этом только на вторую неделю работы здесь. Но я списал это все на генерального директора, ведь я был слишком рад такой новости.
— Спасибо! С меня что–нибудь вкусненькое! – бросил я, уходя
— Беги–беги! – в этот момент мне меньше всего хотелось потерять эту работу. Еще бы, тут было прямо как у бабушки, и наверняка под премией понималось накормить меня то потери пульса разносолами, которые наверняка хранились где–нибудь в погребе на такие случаи под её офисным столом.
Работа на БМЭФ была интересной. Там я познакомился с кучей народа, с некоторыми людьми я общаюсь до сих пор. Это было неплохой заменой лагерям отдыха, которые я по причине не самых высоких заработков родителей обошел в детстве. Иногда конечно случались и казусы. Было такое, что нас заставляли искать элитный виски посреди аэропорта Иркутска глубокой ночью, бывало после встречи китайской делегации с числом чемоданов на каждого стремящимся к бесконечности дрожали руки, бывало мы встречали со всеми почестями чартер, а там не было нужного человека. Несмотря на все это я получил массу позитивных эмоций, насмотрелся на пьяных чиновников и был готов вернуться к своим обязанностям на работе.
Половица снова предательски скрипнула, Мария Александровна повернулась на шум. Увидев меня она улыбнулась как обычно, но с какой–то непонятной тенью сожаления на лице. Наверное что–то в семье случилось, подумал я.
— Здравствуй Артем! Ну что, как подработка? Все получилось?
— Не считая оттянутых рук до колен все отлично, — отшутился я.
— Хихи, ну ты заработал же сколько нужно. – она старалась не смотреть мне в глаза.
— Ну да, а чего это вы документы мои достали на стол? Я думал трудовая у вас будет, пока я работаю тут…
— Тут понимаешь Артем, — её голос вдруг исполнился скорби, — у нашей компании проблемы. Завод, с которого мы закупали алкоголь разорился и у нас будет просадка минимум в три месяца, а в это время нам будет нечем платить сотрудникам. Ну и придется… распрощаться с большим числом работников…
Сережка словно стала тяжелее и сильнее оттянула мочку.
Я сначала не совсем понял, почему она так осторожно выбирает слова.
— И знаешь… в общем придется тебе уволиться. Нет — нет, тебе выплатят, как будто ты работал месяц в компании, не переживай!
Я не переживал. Я просто охренел и не мог шевельнуть даже мускулом на лице.
Уже после того, как вся процедура выплаты прошла и мы распрощались, оставшись как бы друзьями, я получил на руки расчет. Много позже я узнаю, почему она так ни разу и не сказала слово «сокращение». Дело в том, что когда влияние сережки на меня ослабло и в моей голове стало появляться чуть больше полезных мыслей я узнал, что если бы меня сократили, я бы получил компенсацию в размере двойного оклада. Но после драки кулаками не машут и я просто пошел к ближайшему киоску.
— Здравствуйте! «Работа сегодня» свежая?
— Ну молодежь пошла, среда же, — бабушка явно считала, что незнание расписания выхода газет в наше время полный нонсенс.
— Дайте одну.
Сережка вновь стала привычно сидеть в ухе, словно достигнув своей цели. Я подумал об этом, на секунду идея показалась мне безумной, но вынимать её было еще рано.
Прошло семь лет, а я её так и не снял.
Если вам понравилось, подписывайтесь на канал в Телеграме. Там я пишу чаще, а избранное дублирую сюда. Да и в инсту пощу бывает.
